Граматика Ивана Гарайды — послѣдна традична граматика русинского языка, практично хоснована перед тым як Русины Подкарпатской Руси были официально зликвидованы як народность в интересѣ наступной анексии територии и прилучѣня ку УССР (1944–1946). Автором граматикы быв Иван Гарайда, екзекутивный директор Подкарпатского Общества Наук и предсѣдник языковой секции общества. Появила ся зачатком рока 1941 в добродячной политичной обстановцѣ и доднесь зоставать найшырше хоснованов у публикациях за цѣлу историю русинского языка.

Грамматика Руського языка. Составивъ Дръ Иванъ Гарайда. Подкарпатское Общество Наукъ. Унгваръ. 1941.
Зачаток выкладу (стор. 9): фонетика и азбука

Предистория

едітовати

В периодѣ куртого часу по 1. Свѣтовой войнѣ (од 1919) Подкарпатя, хоть и на велми куртый час, зыскало статус автономной територии в рамках Мадярщины под назвов Руська Крайна, в Будапешту отворила ся всеучилищна катедра русинского языка и литературы, были выданы грамматика (Волошина), читанка (Стрипского), антология литературы (Бонкала), словник (Годинкы) — вшытко в традиции дотогдышного розвою русинского языка, што означало церковнославянску основу зо штораз векшым хоснованем мѣстных особитостей.

По Трианонскому договору (1920) Подкарпатя перейшло Чехословацкой републицѣ зо статусом автономного края Подкарпатска Русь. Подля статуса вѣра, школство, язык мали быти цѣлком в руках мѣстной влады. Но тот статус до конця чехословацкой добы так и не быв зреализованый, намѣсто того до краю пришли украинскы и росийскы емигранты, котры од чешской администрации достали часто ключовѣ посты и спровоковали остры языковы и конфесийны споры. В сферѣ языка школства усиловали ся просадити граматику галицького емигранта Ивана Панькевича, чому противила ся русинска интелигенция.[1]

По навернѣню Подкарпатской Руси ку Мадярщинѣ (1939), наперек неприязным обстояням войны, став вопрос навернѣня ку традиции дочехословацького периода, были выданы традичны читанкы, граматикы, бесѣдник. Меджи нима была и граматика Гарайды, што споевала давну традицию зоз даякыма елементами, занесеныма украинскыма емигрантами, напримѣр, апостроф.

Главны особитости

едітовати

Граматика Ивана Гарайды появила ся зачатком рока 1941 в добродячной политичной обстановцѣ, была и зоставать найшырше хоснованов у публикациях за цѣлу историю русинского языка. Не было зафиксовано важнѣйшого противеня заведеню той граматикы зо стороны языкознательох, учительства, прията была як писателями, так и читателями. У нормах той граматикы напечатаны были соткы тысяч екземплары печатной продукции. З части, причинов доброго приятя была спомянута обстановка, но ачей главна причина е в том, же туй додержана русинска традиция, котра стоит на постепенном приближованю од церковнославянской основы ко народному языку путем упрощѣня азбукы и правил, но и векшого хоснованя мѣстной шпецификы языка.[2]

Щи року 1830 Михаил Лучкай во своей граматицѣ так говорив: «§ 1. Славяне и Русины хоснують кириличны буквы, якых подля формы е 42, а подля звучаня лем 29…» Вшыткы далшы русинскы граматикы етимологичной традиции каждый раз изменшовали число букв (графем), бо тым путем постепенного упрощѣня перейшов и сам церковнославянскый язык.

Гарайдова граматика пише: «Руськый язык мае 34 буквы. Из них якѣсь (г, и, ѣ) зображують и два звукы». И то одповѣдать далшому важному постулату традиции русинского языка: диалектны, гваровы, фонетичны розлукы мають зоставати в устной бесѣдѣ, а нивеловати ся в литературной, писаной формѣ языка тым способом, же една буква зображать веце звукы. Говорячи о перезвуках о, е, Гарайдова граматика шпециално зазначать: сѣ перезвукы в письмѣ ани в пнях, ани в окончѣнях слов не означають ся; циже не пишеме кунь, кѣнь, добрум, добрѣм, али конь, добром. Подобну зазначку находиме во всѣх етимологичных граматиках од Лучкаевой по Гарайдову. Такым трѣбом, Гарайда у держаню традиции беспорочный.

З другого боку, што ся тыче векшого хоснованя мѣстной шпецификы, в Гарайдовой граматицѣ увидиме даякы крокы назад. Напримѣр, ъ на конци слов не хосновав уже Михаил Лучкай (1830). Ся хыба тягне за собов далшу — формалное хоснованя ь там, де мягченя не е: «изза научных причин… пишеме: идешь, любовь, мышь, церковь, ночь и т. д.» (Грйд 13). Ани сего не было уже у Лучкая. У Гарайды поданы формы девяносто, пятьсот (Грйд 56-57), коли у Лучкая народны формы видиме: девятьдесять, пятьсто (§ 29).

Формалное правило церковнославянского языка, же намѣсто и перед гласнов пишеме ї, не хосновав уже Ласлов Чопей (1883): приука, прияти, религия, спасение. Такых вад мож найти веце. И так, в части приближеня ко народному языку е великый простор про далшое вылѣпшеня, на возможность котрого указовав и сам автор у вступном словѣ (Грйд 7).

Важным аспектом е, же якраз така традична етимологична граматика може быти основов общерусинського языка. Доказом того е факт, же периодичны выданя, написаны подля той граматикы мали много передплатников и за границями Подкарпатя, напримѣр у Войводинѣ.

История хоснованя

едітовати

Дякуючи тому, же Гарайда стояв у чолѣ Подкарпатского Общества Наук, доставшого до своих рук преференции у выдавательской чинности и покровительство од влады, тота граматика стала ся официалнов.

«На обкладинці і титульній стороні кожного примірника було проставлено штамп з паралельними написами угорською і руською (українською) мовами: „Одобривъ и позволивъ Регентский Комиссаръ Подкарпатской Территоріи розпорядженьемъ чис. 27.300/1941“. Отже, це був офіційний шкільний підручник…»[3]

За односно куртый период тяжкых рокох войны — од яри 1941 такой до прихода Червеной Армады концьом октобра 1944 — язык Подкарпатской Руси, кодификованый зоз граматиков Гарайды, быв поужываный во вшыткых сферах живота края: у школствѣ, публичных проявах, периодичной пресѣ, державной администрации, официалных публикациях, книговыдавательствѣ и в роботѣ Подкарпатского Общества Наук. Изглядователь того периода Михаил Капраль пише у своей монографии, же по выходѣ граматикы в яри 1941 рока практично завершеный быв процес кодификации русинського литературного языка (Капраль, 164).

«Державным языком в образовнуй, адміністративнуй и другых сферах общественого житя краю быв приятый русинськый язык, кодіфікація котрого удбыла ся при тїснуй участцї предсїдника-єднателя новосозданого общества, поз. Грамматика руського языка / Выданя Подкарпатского общества наукъ. Составивъ Дръ. Иван Гарайда. Унгваръ. Книгопечатня Юлія Фельдешія. 1941. 143.»[4]

То бы нияк не могло стати ся, кедьбы Гарайда не операв ся на глубоку традицию дотогдышного розвою. А треба знати, же до Подкарпатской Руси в том часѣ припадала и часть восточного Земплина (днесь словацкого), ай же тота иста традиция заужыта была у класикох лемковской литературы в Польщи.[5] Од Лучкая до Гарайды, ай щи много скорше, никто не выступовав з идеов створѣня регионалных языкох, але все ишло лем о еден литературный язык про вшыткых Русинох.[6] Дякуючи тому школны учебникы про Русинох могли быти тоты исты всягды. Так Русины, котры ся переселяли до Бачкы од року 1751, уже в року 1754 зачали регуларну школну выуку зоз учебниками, принесеныма з Горницѣ.

Перспектива

едітовати

Традиция, што ся потѣгать од Лучкая, Духновича до Гарайды е реалнов основов про выробѣня общерусинского литературного языка, она мае историчный грунт во вшыткых регионах бываня Русинох. Як видѣти зоз описох «локалных вариантох русинского языка»,[7] фонетичны розлукы меджи регионами (розлукы выгваряня) вытворили ся в резултатѣ интерференции з векшиновыма языками одповѣдных штатох. Они можуть быти трактованы, де е на то потреба, в локалных ортоепичных правилах. Споминана же традиция лежить в етимологии и не мать нич сполочне з так называным язычием (лексичнов и фразеологичнов мѣшанков), прото она лишать цѣлком отвореным простор про хоснованя русинской лексикы, як и про фонетичны и другы особитости, но лем такы, што общы, або можут быти толерованы в каждом регионѣ. До общых, напримѣр, належит «ы» по «г», «к», «х». До толерабелных, напримѣр, мож однести закончѣня -л в часословах 3. особы минулого часу: ходил, видѣл.

Референции

едітовати
  1. Смоть: О языку и школствѣ 1919—1939.
  2. Сугоняк В. Б.
  3. Дзендзелівський, Йосип. І.А. Гарайда як філолог. 36
  4. М. Капраль. Подкарпатское Общество Наук. Ужгород. 2002. 172 ст. 13.
  5. Смоть, напримѣр, о правопису Ваня Гунянкы
  6. З выимков Габора Костелника, што первый описав регионалный язык бачванськых Русинох в року 1923, еднак и там конзерватисты дале хосновали традичный русинскый правопис щи и до року 1939
  7. Magocsi, Paul Robert (ed). Русиньскый язык. Uniwersytet Opolski. Opole. 2004. 488 ст.