Шандор Бонкало

мадярскый и русинскый слависта, литературознатель, историк литературы

Ша́ндор Бо́нкало, мад. Bonkáló Sándor, або Алекса́ндер Бо́нкало (псевдонимы О. Рахівський, Bon) — мадярскый и русинскый слависта, литературознатель, историк литературы, етнограф, педагог.

Шандор Бонкало
Bonkáló Sándor мад.
Познатый як русинскый слависта, литературознатель
Горожанство Мадярьско
Уроджѣня януара 22, 1880(1880-01-22)
Рахово Мадярске кральовство
Упокоеня новембра 3, 1959 (79 р.)
Будапешт Мадярщина
Похованя Фаркашреті[1]
Научна робота
Сферы наук лингвистика, литературознательство
Ученый ступень доктор филологии
Alma mater Будапештска универзита
Главны роботы A rutének (ruszinok) 1940, 1990, 1996
Узнаня
Одзнакы
Премия Петербургской академии наук
***
VIAF:34516427; GND:1089294719; LCCN:n91006596; BNF:12270777r; OL:OL645960A;

Биография едітовати

Родина едітовати

Шандор (Александер) Бо́нкало родив ся 22. януара 1880 в Раховѣ, одты его псевдоним О. Рахівський.[2] Дѣдо му, Янош Бонкало, быв газда-млинарь в Синевирѣ, а походив з ардялскых Мадярох, участникох Ракоциового войска, котры по войнѣ осадили ся в Угорской Руси.[3] Его отець, тыж Янош Бонкало, быв грекокатолицкым пѣвцоучительом в Раховѣ, а мати, Мария Гаджега, была родина русинскым историкам Василю и Юлию Гаджегам.[3][4] Шандор родив ся яко другый дѣтвак в родинѣ зоз 11 дѣтми.[3]

Выука едітовати

По елементарной школѣ в Раховѣ дали го учити ся до унгварской школы пиаристох, а пак до гимназии в Мараморошской Сиготи. В гимназии але за науку требало платити, што родичам было тяжко, та Шандор заробляв собѣ сам корепетиторством. По гимназии записали го до унгварской грекокатолицкой семинарии, понеже быв найстаршый сын, подля грекокатолицкой традиции належала му священицка карьера, а тыж зато же там за науку ся не платило. В гимназии скоро указало ся его наданя ку языкам, а же отець му быв барз прославянскы наставленый, настояв на том, обы Шандор в часѣ лѣтных вакаций побывав в сосѣдной Галичинѣ и занурив ся в науку украинского языка. На далшы вакации побывав в Болгарии, пак в Польщи и в Горных Уграх меджи Словаками. Яко найлѣпшого в науцѣ хотѣли го послати на далшу десятьрочну науку до Риму, але Шандор роздумав ся и до высвячѣня одказав ся од карьеры священика.[3]

Карьера едітовати

Теологична диплома про учительство в штатных школах не стачила, а до духовных школ не достав бы схвалѣня од епископа, зато записав ся до Универзиты Петра Пазманя в Будапештѣ на славистику, де его професором быв Оскар Ашбот, и в року 1906 зыскав диплому учителя латинского, нѣмецкого и славянскых языкох з правом робити професором гимназии. За еден рок учив на гимназии в Сегеду, пак го перенесли до Дьендьеша. Продовжуе интензивно научну роботу и публикации под псевдонимом О. Rachovski, веце раз и по нѣмецкы. В року 1910 обгаив докторскый ступѣнь з дисертациов A rahói kisorosz nyelvjárás leíró hangtana (Характеристика фонетикы раховского малоруського диалекта). Того ж року четыри мѣсяцѣ перебыв на Лайпцигской универзитѣ, де штудировав санскрит, русскый язык, а тыж нѣмецку и французску литературу.[3]

В року 1911 побрав ся з Едитов Калман, дѣвков авторитетного дьендьешского адвоката. В року 1913 выиграв повдругарочну штипендию Петербургской академии наук, де слухав лекции вызнамных российскых славистох (Ян Бодуен де Куртене, Алексей Шахматов), стрѣчав ся з професором Петровом, историком Угорской Руси, побывав и в Москвѣ.[3]

Резултатом побыту в России была робота о российско-угорскых одношѣнях, за котру достав премию Петербургской академии наук (робота не была опубликована)[2] и книга A szlávok. A szláv népek és a szláv kérdés ismertetése. (Славяне. О славянскых народах и славянском вопросѣ. 1915).[3]

В року 1917 габилитовав ся на пост приватного професора русского языка и литературы на Универзитѣ Петра Пазманя, а в року 1919 зостав рядным професором з повѣреньом организации катедры русинского языка и литературы. В часѣ комунистичного режима Бейлы Куна быв обвиненый з прихылности ку монархии и не было му дозволены ниякы публикации. Наставшый за тым правый режим Горти, напротив, поважовав го за комунисту и домагав ся его одстранѣня з катедры. Хоть политична атестачна комисия вызнала го невинным, атакы не переставали. В року 1922 вышла его книжка Az ukrán mozgalom története 1917-1922 (История украинского руху 1917-1922), котру яко проукраинску и антисовѣтску влада прияла позитивно, але то уже не могло зоперти зачатый процес, и року 1924 русинска катедра была зрушена, а Шандор Бонкало передчасно пензионованый.[3]

Жебы утримовати родину, де на тот час уже мали трьох сынох: Шандора (1912), Ервина (1916) и Томаша (1922), учив русскый язык на торговелной академии и перекладав русску литературу. В роках 1928-1929 вышла Война и мир Л. Толстого, котра мала великый успѣх и четыре выданя. В року 1945 при змѣнѣ режима достав пост професора на новоотвореной универзитной катедрѣ украинского языка, але по едном учебном року быв одстраненый з политичных доводох. Бонкало быв по натурѣ аполитичный, зато при змѣнах режима быв нераз обвиненый, же е в опозиции. На тот раз анонимный удавач информовав, же Бонкало в довоенных публикациях быв невысокой думкы о совѣтской литературѣ. Научну роботу продовжовав до конця живота. Умер 3. новембра 1959 в Будапештѣ.[3]

Погляды и оцѣнѣня едітовати

Найповнѣйшу библиографию робот Шандора Бонкала подав Атилла Шалга.[5]

В медживойню Бонкало мав тѣсны контакты з Гиадором Стрипскым – редактором, музеологом Будапештского народного музея. Обое были прихылникы створѣня на базѣ мѣстных диалектох литературного языка Русинох, якый они называли «угроруськым», поважовали го за окремый славянскый язык, а Русинох за окремый народ. В рокы Другой свѣтовой войны активно розвивали тоты идеи в створеном тогды Подкарпатском Обществѣ Наук, свого рода русинской академии наук.[6]

Шандор Бонкало быв з той части карпаторусинской интелигенции, котры были вѣрныма подданыма мадярской державы.[4] За тото го дакотры тогдышны и теперѣшны учены называли «типовым представительом ренегатской русинской интелигенции», котрый «подпоровав асимилацию Русинох з Мадярами»,[7][4] чии научны резултаты мож прияти в увагу, але з народностныма позициями даяк раховати ся не треба.[8]

Лем час поможе оцѣнити Бонкала-ученого. А час, и то довгый, лем подняв, не зменшив вартость его роботы. А сам факт тых спорох указуе, же мож говорити о поставѣ некаждоденной, многогранной и маючой вагу.[6]

Книжны выданя Шандора Бонкала едітовати

  • A rahói kisorosz nyelvjárás leíró hangtana; Herzog Ny., Gyöngyös, 1910
  • A szlávok. A szláv népek és a szláv kérdés ismertetése; Athenaeum, Bp., 1915 (Modern könyvtár)
  • A magyar rutének; Pfeifer, Bp., 1920
  • Az ukrán mozgalom története 1917-1922; Magyar Külügyi Társaság, Bp., 1922 (A Magyar Külügyi Társaság kiadványai)
  • A fehér cár mesekertje. Orosz népmesék; Franklin, Bp., 1925
  • Az orosz irodalom története, 1-2.; Athenaeum, 1926
  • A kárpátalji rutén irodalom és művelődés; Dunántúl Ny., Pécs, 1935 (A Felvidéki Tudományos Társaság kiadványai)
  • A rutének (ruszinok); Franklin, Bp., 1940 (Magyarságismeret)
  • Alexander Bonkáló: The Rusyns (A rutének. Ruszinok); angolra ford. Ervin Bonkalo; röv. kiad.; East European Monographs–Columbia University Press, Boulder–New York, 1990 (Classics of Carpatho-Rusyn scholarship; East European monographs)
  • A rutének (ruszinok); sajtó alá rend., jegyz., utószó Salga Attila; 2. bőv. kiad.; Európai Protestáns Magyar Szabadegyetem EPMSZ Könyvbarátai Köre, Basel–Bp., 1996

Жерела и одказы едітовати

Референции едітовати

  1. https://epa.oszk.hu/00000/00003/00030/fuggelek.html
  2. 2,0 2,1 Павленко Г. В., сс. 25-26.
  3. 3,0 3,1 3,2 3,3 3,4 3,5 3,6 3,7 3,8 Ervin Bonkáló.
  4. 4,0 4,1 4,2 Магочій П.Р., Поп І., сс. 65-66.
  5. Salga Attila, см. жерела.
  6. 6,0 6,1 Видатні закарпатці. Бонкало Олександр.
  7. Алмашій Михайло, с. 34.
  8. Недзѣльскій Евгеній, с. 268.